Замечательные слова эти из песенки Александра Вертинского стали символом ностальгии по таким красивым, ушедшим в прошлое временам, когда честь была честью, давший слово держал его, а красота и женщина, скрепленные знаком равенства, почитались как нечто божественное. Да, уходя вперед и обретая радости технического прогресса, мы, люди, утрачиваем в себе что-то хрупкое, трогательное и дорогое. Как, скажем, тот же обычай целования дамских рук. Об этом мы и разговариваем с одной из самых красивых женщин Казахстана, киноактрисой, народным художником республики Гульфайрус ИСМАИЛОВОЙ.
- Женщине, - говорит Гульфайрус Мансуровна, - целуют руки потому, что она женщина. Так поступал всегда Юрий Людвигович Рутковский. Дворянин по происхождению, аристократ по духу, он был главным режиссером Театра оперы и балета имени Абая, и не было такого случая, чтобы он не поклонился мне и не приложился к ручке.
Всегда галантен и джентльменски внимателен был Павел Яковлевич Зальцман. Получивший хорошее воспитание петербуржец, он учился в свое время у художника Филонова и никогда не менял своих принципов. К женщинам относился подчеркнуто любезно, обращался к ним на "Вы", целовал их ручки и предупреждал желания. Меня он знал как актрису и театрального художника. И его поразило, что я взялась за эскизы к двухсерийному фильму "Кыз-Жибек". Это было большое, этнографически насыщенное полотно, и он, в то время уже главный художник "Казахфильма", критически окинув взглядом мою хрупкую, тонюсенькую фигурку, немного помолчав, сказал: "Вы справитесь!". Он первый поддержал меня. Мне это было лестно, потому что Павел Яковлевич был знаток своего дела. Мы часто с мужем моим Евгением Сидоркиным бывали у него дома. Он многое подсказывал, советовал. Помогал.
Первый раз поцеловал мне ручку мой любимый Женечка. Мы были студенты, он тогда только начал ухаживать за мной. Меня поражала его тонкость и изысканность. Но вообще мы были комсомольцы, и целование рук как бы осуждалось.
В "Ботагоз" я снималась у Ефима Ефимовича Арона. Режиссер первого замеса, он меня ругал-ругал, а когда посмотрел на экране, подошел, поцеловал мне руку и сказал: "Спасибо, детка!". А на премьере в Москве, в кинотеатре "Ударник", ритуал этот повторил Сергей Герасимов.
Целовали руку мне и мои друзья-художники, даже если она была без маникюра. Правда, я стеснялась, потому что масляные краски, которыми я работаю, портят кожу. Но самое главное - гладил по головке меня мой профессор Абрам Маркович Черкасский. Мне было 13 лет, когда, поступив в Алма-Атинское художественное училище, я сразу попала к нему. Как художник и педагог он нес добро, у него было много учеников, и сам он был потрясающим живописцем. Он рассказывал, как стоял рядом с Врубелем, когда в ленинградской Академии художеств они писали модель. Одобрение его всегда было подобно согревающему солнечному лучу.
Когда построили наш Дом дружбы, на открытие его приехали архитекторы разных стран. На выставке, устроенной для них, было три мной сделанных портрета - Куляш Байсеитовой, Шары Жиенкуловой и Шолпан Джандарбековой. И вот вернисаж, мы встречаем гостей. Я, конечно, волнуюсь. И вдруг подходит ко мне такая скромная, в возрасте японка и целует мне руку. Глаза сияют, голос восторженный. "Неужели, - говорит, - вы могли написать такую красоту?". Представляете! Женщина целует руку! После этого я дала себе слово, что должна побывать в Японии. И вот в 1965 году мы с Женей попадаем в эту необыкновенную страну, и там встречают нас его друзья - Исико и Тосиро Маруки. Эти два немолодых уже человека показывают нам Токио, везут по памятным местам, а когда в Музее жертв атомной бомбы я вижу созданное ими и потрясшее весь мир панно "Трагедия Хиросимы", то это я уже припадаю к их рукам. Женщина целует руки.
В 1959 году я ждала вот-вот ребенка, когда открылся Первый Московский Международный кинофестиваль. Отказаться быть там у меня не хватило сил. И вот я - единственная женщина среди мужчин нашей казахстанской делегации. Министр культуры Ильяс Омарович, Шакен Айманов, Ермек Серкебаев, сценарист Лев Игнатьевич Варшавский... Боже, как они обо мне заботились, как упреждали каждое желание! Один звонил с утра: "Гуленька, у меня кипит чай, может, тебе принести?". Другой заглядывал в глаза и старался прочесть в них, что мне нужно. Третий срывался в буфет, услышав, что я не прочь съесть ломтик ананаса. Был момент, когда они буквально носили меня на руках - так отекали мои ноги. И все по очереди не спали по ночам - вдруг я позвоню, что начинаются роды. Но роды там не начались. Сын мой Вадик появился уже в Алма-Ате, но тепло, которым обогрето было вхождение его в этот мир, живет во мне до сих пор. Как поцелуй любимого человека, как его трепетное прикосновение к руке.
Приложиться к ручке. Что вызывает у мужчины этот знак внимания? Красота, обаяние женщины, рассудительное спокойствие ее или возбуждающая игра ума? Мягкая доброта или вызывающая дерзость? Это ведомо только мужчинам. И пусть тайна сия остается при них. Что до меня, то я всегда готова расцеловать руки мастера. Создателя талантливых творений. Посмотрите, сколь удивительны ковры, паласы, чии наших искусных женщин-казашек, как красиво кладет на клавиши свои кисти Жания Аубакирова, какие композиции выходят из-под рук художницы Айши Галимбаевой! Их руки, как руки каждого из нас, - продолжение души. А душа это то, перед чем невозможно не преклониться.
Поцелуев вам, дорогие женщины!
1999 год.
|